I. Советский «Застой»: Условия возникновения коммерческого а
В СССР, на фоне застоя и теневой экономики, процветала фарцовка. Гостиницы «Интурист» стали местом притяжения, где валюта привлекала внимание. Так зародился коммерческий .
II. Категории «Жриц любви»: От «интердевочек» до «путан»
В условиях советского общества, где официально не существовало проституции, тем не менее, сформировались различные категории женщин, вовлеченных в коммерческий . Эти «жрицы любви» действовали в специфической среде, часто находясь на грани дозволенного и запретного.
«Интердевочки»: Элита теневого рынка
- «Интердевочки» – это, пожалуй, наиболее известные представительницы этой сферы. Они ориентировались преимущественно на иностранцев, работая в крупных городах, особенно вблизи отелей «Интурист».
- Их отличительными чертами были знание иностранных языков, умение «читать» западную культуру и, конечно, доступ к дефицитным товарам и валюте. Для многих из них это был способ вырваться из обыденности советского быта.
- Связь с иностранцами обеспечивала им относительно высокий доход, который позволял вести образ жизни, недоступный большинству граждан СССР.
«Путаны»: Более широкие слои
- Понятие «путана» было более общим и охватывало женщин, оказывающих уальные услуги как иностранцам, так и советским гражданам.
- Их деятельность могла быть менее организованной, чем у «интердевочек», и часто не ограничивалась эксклюзивными гостиницами. Они могли «работать» на улицах, в ресторанах или через посредников.
- Для «путан» движущим фактором чаще всего была острая материальная нужда, а не стремление к роскоши или экзотике, как это нередко бывало у «интердевочек».
Взаимосвязь с теневой экономикой и фарцовкой
Обе эти категории тесно переплетались с теневой экономикой и фарцовкой. Деньги, полученные от коммерческого а, часто инвестировались в покупку дефицитных товаров, которые затем перепродавались. Это создавало замкнутый круг, где одни виды нелегальной деятельности подпитывали другие. Несмотря на все риски и общественное порицание, этот путь для многих представлялся единственным способом улучшить свое положение в условиях застоя.
Эта невидимая социальная проблема существовала, несмотря на попытки властей ее игнорировать или преать. Однако полного уголовного преследования удавалось избежать не всегда, что создавало дополнительное напряжение в жизни этих женщин.
IV. Реакция системы: Уголовное преследование и общественное порицание
В условиях Советского Союза, где официально проституции не существовало, феномен коммерческого а, несмотря на его подпольный характер, не мог оставаться незамеченным. Государственная машина реагировала на это явление комплексно, применяя как административные, так и уголовные меры. Основным рычагом воздействия было уголовное преследование, хотя прямого закона о проституции не существовало. Вместо этого использовались статьи Уголовного кодекса, касающиеся тунеядства, антиобщественного образа жизни и бродяжничества. Это позволяло правоохранительным органам формально преследовать женщин, заподозренных в оказании -услуг, не признавая при этом самого факта проституции как таковой. Такая политика отражала двойственность советской идеологии, которая отрицала существование социальных проблем, несовместимых с коммунистическим строем.
Помимо юридических санкций, огромное значение имело общественное порицание. Путана или, как их тогда часто называли, «жрицы любви», сталкивались с остракизмом со стороны общества. Это выражалось в осуждении на собраниях трудовых коллективов, исключении из комсомола или партии, а также в моральном давлении со стороны соседей и родственников. Пресса регулярно публиковала обличительные статьи, где эти женщины представлялись как деградировавшие элементы, предавшие идеалы социалистического общества. Целью такого порицания было не только наказание, но и предотвращение распространения «аморального» поведения; Особенно жестким было отношение к так называемым интердевочкам, которые контактировали с иностранцами и могли быть заподозрены в связях с капиталистическим миром. Их действия рассматривались как угроза не только моральным устоям, но и государственной безопасности. Несмотря на все усилия системы, эта социальная проблема продолжала существовать, уходя в глубокое подполье и видоизменяясь, но не исчезая полностью в условиях застоя.
Отрицание и Переходный Период
Наследие эпохи застоя в СССР оставило глубокий след, поскольку явление коммерческого а десятилетиями отрицалось официальной пропагандой. Это была не просто теневая практика, а серьезная социальная проблема, которую власть предпочитала игнорировать, называя её «пережитком прошлого». Реальность, однако, процветала: в крупных гостиницах, обслуживающих систему Интурист, развивалась целая индустрия, подпитываемая потоком твердой валюты от иностранцев.
Фигуры, известные как интердевочки и, в более широком смысле, путана, стали негласными символами этой двойной жизни, существовавшей благодаря лазейкам в теневой экономике и операциям, связанным с фарцовкой. Их рискованная деятельность постоянно балансировала на грани уголовного преследования, хотя чаще применялось мощное общественное порицание.
Эта ситуация создала сложную систему стигматизации и экономической нужды. Несмотря на распад Союза, отношение к так называемым жрицам любви остается глубоко амбивалентным. История этих женщин является ярким примером того, как систематическое государственное отрицание острой проблемы лишь усугубило её долгосрочные социальные и культурные последствия. Уголовный кодекс рассматривал их как преступниц, но многие видели в них жертв экономического принуждения.
Таким образом, непризнанная и замалчиваемая в советское время, эта проблема перешла в новую эпоху, сохранив свои глубокие корни, уходящие в спекуляции и попытки заработка. Это тяжелое наследие до сих пор требует серьезного осмысления, поскольку эффективные механизмы поддержки и дестигматизации до сих пор отсутствуют, продолжая цикл эксплуатации, который был запущен еще в поздний период СССР.
